Крошка-месть (сборник) - Страница 54

Сомнений не было — по презрительному молчанию Вики я быстро определила, что этот бугай с кривыми ногами и есть долгожданный супружник!

* * *

Уж не знаю, как ее угораздило так неудачно выскочить замуж! Судя по выражению ее лица, о какой-то неземной любви, когда тебе все равно, как этот человек выглядит, говорить не приходилось.

Я тщетно искала в его маленьких, глубоко посаженных глазенках выражение ума или несказанной доброты, но ничего этого там не было и в помине.

Напротив — глазенки сверкали злостью, и где-то в их глубине таились жадность и похоть. Если прибавить к этому еще и высокомерие, то получится точный портрет Виталия Викторовича. Ничего себе красавчик, а?

Я ему, кстати, тоже не понравилась.

Заметив меня, он вылупился с таким тупым выражением, что я быстро определила — он пытается думать!

Так как это занятие, видимо, не входило у него в число привычных, он выглядел бесконечно удивленным.

— А это еще что такое? — наконец обрел он дар речи.

Если до этого во мне и были маленькие росточки жалости и слабенького сострадания к этой недоделанной личности, то после такого обращения они погибли.

Ни фига себе — «это что»!

— Это моя родственница, — вступилась Анастасия Михайловна.

Наверное, от сравнения с неодушевленным предметом мое лицо здорово перекосилось, раз она бросила на меня такой испуганный и немного жалостливый взгляд…

— Какая, на фиг, родственница? — вопросил дегенерат.

Сказал-то он совсем не «на фиг», а иное слово, но я не стану его повторять.

— Это Саша, дочка тети Иры, — робко взглянув на меня, словно я могла возмутиться причастностью неведомой тети Иры к моему появлению на свет божий, проговорила Анастасия Михайловна. — Она приехала ко мне в гости…

— А ей тут обязательно торчать? — неприязненно спросил он.

— Саша все знает, — сообщила Анастасия Михайловна.

Все это время Вика молчала, явно игнорируя своего супруга.

— И чего вы, мамаша, впутываете в наши дела посторонних? — рявкнул Виталий Викторович так оглушительно, что я едва сдержалась, чтобы не закричать в ответ: «А вот того, придурок, что нечего тут на женщин орать, а то одна из этих женщин так врежет тебе каблуком по яйцам, что забудешь о радостях секса лет на сто!»

Но я сдержалась. Муштра моего босса не должна же пропадать даром. И эмоции надо зажимать в кулак, даже если очень хочется выполнить легкий пируэт, благодаря которому у таких типов пропадает на какое-то время желание хамить!

— Саша менее посторонняя, чем ты, — неожиданно вступила в нашу задушевную беседу Вика. — Во всяком случае, я доверяю ей куда больше, чем тебе. Поэтому заткнись и веди себя прилично.

Она, наверное, работала раньше укротительницей диких вепрей.

Потому как этот «вепрь» сразу притих, испуганно посматривая на нее.

— А за «суку», дорогой, ты мне еще ответишь, — сурово пообещала Вика, и ее супруг окончательно был раздавлен, он тихо бормотал себе под нос какие-то проклятия.

Теперь я посмотрела на хрупкую Вику с невольным уважением.

Однако хорошо у нее это получилось!

* * *

Таня сидела возле телефона, сжав руки, будто в молитве.

Она не могла объяснить, почему она не отходит от телефонного аппарата. Словно ее приковали к этому чудовищу…

И ведь ничего подобного не было и в помине — Таня сама, по собственной воле, торчала возле аппарата, не смея отойти даже на секунду!

Вика просто просила ее посидеть дома, на всякий случай, пока она будет у матери. Вот Таня и сидела, ожидая неизвестно чего.

А еще к этому надо прибавить, что звонка от похитителей Таня боялась ужасно. Понятно, что состояние ее становилось все хуже и хуже.

Происходящее вокруг Таня воспринимала сквозь туман. Этот туман окружал ее, не давая сосредоточиться, воспринять реальность, и Таня была благодарна туману, потому что он не пускал боль и страх. Ужас происходящего до Тани если и доходил, то притупленно. Туман лишал его остроты.

«Господи, — думала Таня, раскачиваясь на стуле, — еще вчера я была счастливой и беззаботной! А сегодня…»

Она старалась не думать сейчас об Алисе. Это было слишком больно — даже туман не спасал. Но Алиса сама приходила к ней и смотрела так, что Тане хотелось скрыться от нее, убежать, раз уж она не могла помочь.

На диване валялся Алисин плюшевый тигр. На полочке у телевизора были разложены кассеты, которые Алиса смотрела. И все, независимо от Таниных желаний, напоминало ей о девочке, будто обвиняло именно ее, Таню, в происшедшем.

А Таня этого не хотела.

И вообще ей не хотелось думать. Она охотно бы сейчас заснула и проснулась бы тогда, когда все закончится.

Телефон зазвонил. Таня вздрогнула.

Осторожно подняв трубку, зачем-то сказала, словно опять хотела защититься на всякий случай от похитителей — вдруг они не пожелают разговаривать с ней:

— Алло, это Таня.

На другом конце провода немного помолчали, а потом она услышала его голос:

— Как ты там, Танюшка?

— Все нормально, — ответила она бесцветным голосом.

Несмотря на его появление, она не испытывала радости. Сейчас и он был размыт туманом.

— Я хотел спросить, когда ты освободишься? Я бы за тобой подъехал…

— Не знаю, — все так же равнодушно сказала Таня. — У нас проблемы. Я не знаю, когда я освобожусь.

Он не стал спрашивать, какие проблемы, а Таня не стала распространяться по этому поводу.

— Тогда до завтра?

— До завтра, — уронила слова в беспросветность тумана Таня и повесила трубку.